Активное обсуждение европейскими учеными и политиками идеи создания бактериологического оружия (БО), сформировавшиеся представления о его поражающем действии и растущие технические возможности по применению, привлекли внимание долговязого молодого японца, совершавшего в конце 1920-х гг. ознакомительную поездку по ведущим научным центрам Европы и США. Японца звали Сиро Исии, он был честолюбив и удачлив. Незаурядные способности аспиранта Исии к наукам настолько импонировали ректору Императорского университета в Киото, что тот с радостью отдал ему в жены свою дочь. В японской армии Исии имел звание капитана медицинской службы и пользовался покровительством начальника управления по военным делам военного министерства, генерал-майора Тэцудзана Нагаты. Не надо иметь особого творческого воображения, чтобы понять, какую информацию о новом оружии извлек Исии из европейских научных журналов и газет того времени. Массовое поражение людей с помощью бактерий показалось ему таким же простым делом, как и средневековому колдуну распространение чумы посредством «обрезков ногтей, человеческих волос, жабьих и кротовых лапок».
В докладе Нагате, сделанном по возвращению из командировки, Исии сообщил, что в Европе активно разрабатывается БО. Для Японии, страны, бедной природными ресурсами, такое «дешевое, но мощное оружие» как бактериологическое, дает шанс уравнять свои силы в войне с индустриально развитыми странами. Он особенно подчеркнул то, что «если Япония срочно не начнет фундаментальные исследования в этом направлении, она может опоздать на поезд». Этот доклад стал толчком к развертыванию японской программы по разработке БО.
В 1933 г. в Бэйиньхэ (район на юго-востоке Харбина) начинается строительство Главной базы Управления по водоснабжению и профилактике частей Квантунской армии, не имеющей к работам по водоснабжению никакого отношения. Новую организацию назвали «отрядом Камо» (начальник отряда Бусикава). Майору Исии было поручено возглавить отряд «Эй» № 8604 в Нанкине (Центральный Китай), которым он руководил до 1936 г. В июне 1938 г. по указу японского императора Хирохито в районе близ поселка Пинфань провинции Биньцзян, удаленного от центра Харбина к югу приблизительно на 20 км, начато строительство крупного военного объекта для разработки БО, вошедшего в историю Второй мировой войны как «Маньчжурский отряд 731» (далее — «отряд № 731»). Возглавил отряд Исии, на тот момент уже имевший полковничий чин.
Общий вид Главной базы управления по водоснабжению и профилактике частей Квантунской армии у станции Пинфань. В центре блок «ро». На переднем плане котельная и электростанция. Снимок сделан со стороны аэродрома.
Подробная схема Главной базы. Блок «ро» в центре схемы (окруженное забором прямоугольное трехэтажное здание и несколько других строений). На его территории находились: хозяйственное управление, 1-й отдел, 4-й отдел, лечебный отдел. Блок «ро»: 1-й этаж. 4-й отдел: группа Ариты, группа Карасавы, группа Асахины (производство бактерий и блох). 2-й этаж. 1-й отдел: здесь располагались лаборатории группы Иосимуры, а также группа Минато (исследование холеры), группа Окамото и группа Исикавы (обе занимались проблемами патогенеза инфекционных болезней). Далее шли группа Эдзимы (исследование дизентерии), группа Ооты (исследование сибирской язвы) и группа Утими (исследование сыворотки крови). Отсюда был вход в секционную. Это помещение было тем местом, где вскрывали живых людей. 3-й этаж. 1-й отдел: группа Танабэ, группа Футаки, группа Кусами. 1. 1-й этаж. Лечебный отдел: лечебница. Хозяйственное управление: группа печати исследовательского отдела, отделение жандармерии, канцелярия исследовательского отдела, кабинет начальника исследовательского отдела, съемочная группа исследовательского отдела, отдел контроля, отдел кадров, группа Акисады (бывшая группа Эдзимы). 2-й этаж. «Выставочная комната». Конференц-зал. Хозяйственное управление: бухгалтерия, канцелярия, «комната усопших», плановый отдел, адъютантская, кабинет начальника отряда. 2. 1-й этаж. Почта. Телеграф. Хозяйственное управление: военно-топографическая группа исследовательского отдела, группа изысканий исследовательского отдела, библиотека исследовательского отдела. 2-й этаж. Учебный отдел: классы для проведения практических занятий. 3. Книгохранилище. 4. Группа Таивки. 5. Группа Иосимуры. Холодильная камера. 6. Котельная. Электростанция. Водонапорная станция. Мастерские. 7 «Бревна», группа Ариты. 8. «Бревна». 9. Группа Касахары. 10. Группа Такахаси. 11. Секционный зал. 12. Печь для сжигания трупов. 13. Виварий спецгруппы. 14. Комната забора крови. 15. Конюшни. 16. Группа Ногути. 17. Группа инженерных работ Ямагути. 18. Газораспределительная камера. 19. Газгольдер. 2-й отдел, 3-й отдел. 20. Караульное помещение. 21. 2-й отдел; метеогруппа. 22. Авиагруппа. 23. Ангары. 24. Радиогруппа. 25. Группа Ягисавы. 26. Взлетно-посадочная полоса. 27. Гаражи. 28. 3-й отдел: транспортная группа. Отдел материального снабжения. 30. Склады блока «ро» (помещение для грузовых машин, хранилище вакцин, стерильные холодильные камеры и термокамеры, термокамера высокой температуры, канцелярия блока «ро»). 31. Канцелярия отдела материального снабжения. 32. Арсенал. 33. Складские помещения. 36. Стеклодувная фабрика. 37. Склад угля. 38. Пруд для хранения живой рыбы, предназначенной в пищу (объекты под номерами 39–49 на плане не обозначены, так как они находились в Харбине, в районе Биньцзянского вокзала). Учебный отдел. 50. Помещение штаба 51. Складское помещения (общежитие для подростков-стажеров). 52. Классы для учебных занятий. 53. Кухня. Баня. 54. Свинарник. Гауптвахта. 55. Склад циновок. 56. Казармы. 57. Учебный корпус, где велась подготовка санитаров. 58. Учебный корпус. 59. Общежитие подростков-стажеров. «Деревня Того», включая помещения, назначение которых не выяснено. 60. Синтоистский храм Того. 61. Лечебница для членов семей сотрудников отряда. 62. 1-й этаж: кухня. 2-й этаж: столовая для старших чинов и чиновников второго класса. 63. 1-й этаж: большой лекционный зал, столовая для младших чинов, рабочая группа сцены, магазин отряда; 2-й этаж: кинозал. 64. Баня. 65. Квартиры сотрудников отряда. 66. Квартиры холостых сотрудников отряда. 67. Закусочная. 68. Прачечная и котельная. 69. Квартиры для старших чинов. 70. Пульт подачи электроэнергии. 71. Начальная школа «деревни Того». 72. Газовая камера. 73. Теннисный корт. 74. Водонапорная башня. 75. Ограждение из колючей проволоки. 76. Земляной вал. Ров без воды. Ток высокого напряжения. 77. Земляной вал. Ров без воды.
Главное здание отряда, где размещались 1-й и 4-й отделы, назывался «блоком «Ро», поскольку внешне он напоминал знак японской азбуки «ро», имеющий форму квадрата. К блоку «Ро» примыкали два здания: в одном из них (1-й корпус) помещались хозяйственное управление и лечебный отдел, а в другом — отдел материального снабжения. В центре блока «Ро» находилось двухэтажное бетонное сооружение (7-й и 8-й корпуса) — тюрьма для 300–400 подопытных людей, или, как японцы их называли «морутто», т. е. «бревна».
В районе Биньцзянского вокзала города Харбина располагался так называемый Южный корпус. В подвале здания с 1933 г. и до ввода в строй комплекса в Пинфане размещалась специальная тюрьма для «бревен», там же проводились эксперименты на людях. Эти жертвы не вошли в число тех трех тысяч человек, которые погибли во внутренней тюрьме блока «Ро» с 1942 по 1945 гг.
Начальником отряда в 1938–1942 гг. и с марта 1945 г. до конца войны был генерал-лейтенант Сиро Исии; в период с 1942 г. по февраль 1945 г. — генерал-майор Масадзи Китано. Непосредственно БО занимались следующие подразделения отряда.
Хозяйственное управление (общий отдел). Кроме вопросов распределения кадров, финансов, планирования работ отряда, занималось организацией обеспечения подопытными людьми экспериментальной деятельности отряда.
1-й отдел. Бактериологические исследования. Выращивание возбудителей холеры, газовой гангрены, сибирской язвы, брюшного тифа, паратифа и других. Сотрудниками отдела проводились опыты над животными и над людьми.
2-й отдел. Экспериментальный. Проверка эффективности БО в условиях полигона и в боевой обстановке. Ему подчинялась специальная авиационная часть с самолетами, оборудованными диспергирующей аппаратурой; полигон вблизи станции Аньда; и отделение по культивированию и размножению паразитов, предназначенных для распространения возбудителя чумы. Отдел разрабатывал специальные виды вооружений для распространения бактерий. Среди них распылители в виде автоматических ручек, тросточек, фарфоровые авиационные бомбы и т.п.
3-й отдел. Изготовление фильтров для воды и фарфоровых корпусов для авиабомб.
4-й отдел. Производство бактерий.
Учебный отдел. Готовил для боевых подразделений японской армии и диверсионных групп специальные кадры, умеющие обращаться с БО.
Оперативные исследовательские группы. В отряде их существовало более 20. Первой была названа специальная группа, занимавшаяся «бревнами». В ее ведении была специальная тюрьма для «бревен». Ею руководил вольнонаемный Такэо — старший брат Исии.
Полигон у станции Аньда. От места расположения «отряда № 731» до станции Аньда около 120 км. На полигоне в землю на расстоянии 5–10 м один от другого были врыты железные столбы. К ним привязывали людей, тела которых в зависимости от условий эксперимента, могли защищать одеялами и щитами.
Отряд имел четыре филиала, расположенных вдоль советско-маньчжурской границы. На 1 января 1945 г. в штате отряда было 3559 солдат, офицеров и гражданских лиц. Значительную их часть составляли научно-исследовательские работники и ученые, присланные с медицинских факультетов высших учебных заведений, из медицинских институтов и гражданских научно-исследовательских учреждений Японии.
На 1945 г. отряду была определена сумма в 10 млн. иен (что приблизительно составляло тогда 4,7 млн. долларов, сегодня не менее чем 50 млн. долларов). Они распределялась следующим образом: 7 млн. иен шло на научные исследования и производство БО, 3 млн. иен на содержание личного состава. На содержание филиалов уходило до 300 тыс. иен в год. Высоким было и денежное довольствие сотрудников. Например, подросток Хироси Акияма, занимавший самую низшую должность в отряде, получал 300 иен в месяц (порядка 1,5 тыс. сегодняшних долларов США). В своей деревне в Японии Хироси перед вербовкой в отряд вынужден был есть траву. Исии в отношениях со своими подчиненными придерживался определенного кодекса чести, в частности он не обогащался за счет своих подчиненных. Несмотря на войну, денежное довольствие доходило до сотрудников отряда полностью и без задержек. Например, тот же Акияма за пять месяцев службы в отряде сумел скопить 1000 иен.
Японское командование предполагало использовать БО в предстоящей войне с СССР как средство поражения стратего-тактических целей. В оперативный план войны с СССР удары БО не включались. Его применение предполагалась исходя из общей обстановки, складывающейся в ходе осуществления операций, намеченных оперативным планом. Решение о применении БО должно было приниматься Генеральным штабом армии Японии. Основными целями для ударов БО были определены города Ворошилов (Уссурийск), Хабаровск, Благовещенск и Чита. Их заражение должно было производиться путем сбрасывания бактериологических бомб и распыления бактерий с самолетов.
Разработка средств бактериологического нападения велась по следующим направлениям:
● выбор среди возбудителей инфекционных болезней тех, кого можно использовать в качестве потенциальных агентов БО;
● получение штаммов возбудителей инфекционных болезней с повышенной вирулентностью;
● масштабирование процесса культивирования микроорганизмов до получения их количеств, необходимых для ведения бактериологической войны;
● стабилизация свойств наработанной бактериальной массы и ее длительное хранение;
● разработка специальных боеприпасов и технических устройств для диспергирования (распространения) бактерий, способов их применения.
Для использования в диверсионных целях японцами исследовались поражающие свойства малоизвестных в те годы биологических токсинов, например, получаемый из рыб Fugu небелковый нейротоксин тетродотоксин. Разрабатывались технологии очистки таких токсинов и способы скрытого применения (группы Кусами и Сэкитори). Оценивалась возможность поражения злаковых растений в СССР путем рассеивания с воздуха головневых грибов (группа Ягисавы).
Камни не исполняют желаний. Их исполняем мы сами, четко следуя однажды выбранному пути. - майор Кальтер - Свинцовый закат
Сотрудники Исии не зря считали своего шефа «самой хитрой из всех обезьян, ученой обезьяной». Узнав во время своей поездки по Европе о том, что в сознании правящих кругов европейских стран из поколения в поколение, как осложнение после тяжелой болезни, передается ужас, связанный с эпидемиями чумы средневековья, Исии решил, что в это и есть его шанс. Формально-логически выбор им возбудителя чумы в качестве основного агента БО безукоризнен. Летальность при легочной форме чумы тогда достигала 100% от числа заболевших людей. История человечества на тот период времени не знала инфекционной болезни, способной распространяться на столь огромные территории и вызывать такое количество жертв, как чума.
Далее «самая хитрая из всех обезьян» пришла к следующему бесхитростному выводу. Раз страх перед чумой заставил в 1930-х гг. европейские страны с большой осторожностью относиться к бактериям чумы, как к агенту БО, то европейцы в принципе не могут иметь надежные средства защиты от бактериологического нападения с использованием этого агента. Именно с помощью возбудителя чумы Исии собирался уравнять шансы Японии в войне с индустриально развитыми странами.
Теперь, когда в умах японских военных определилось место БО в войне, и ими были выбраны направления его создания, осталось создать само «оружие бедных». Вот тут и начались основные проблемы для честолюбивого и удачливого Исии.
Идея бактериологической войны в 1930-х гг. была столь привлекательна для военных, что сами бактерии им казались какими-то «недоделанными» природой маленькими и примитивными существами. Если бубонная чума, вызванная при передаче возбудителя болезни блохами, неконтагиозна, и между людьми не передается, то нужно добиться того, что бы она переходила во вторично-легочную, и распространялась как воздушно-капельная инфекция.
Исии надеялся, что подняв вирулентность чумных бацилл, он добьется их передачи от больных чумой к здоровым людям. Сотрудники Исии заражали чумой предварительно иммунизированные «бревна», и отбирали штаммы возбудителя чумы, «пробивавшие» иммунитет. Им удалось снизить заражающую дозу для человека не менее чем в 60 раз. Но они получили другую проблему — чумная палочка быстро утрачивала свои вирулентные свойства в процессе хранения, при многократном пересеве в культиваторах, при масштабировании процесса производства бактерий, при лиофильном высушивании и применении в качестве агента БО. Исии попал в ловушку, которая у генетиков называется «платой за селекцию»: отбирая возбудитель чумы по одному признаку, вирулентности, он утрачивал десятки других. Количество работы по поддержанию вирулентных штаммов микроорганизмов в «отряде № 731» постоянно росло. Требовалось все больше «бревен», экспериментальных животных, научных сотрудников, лаборантов, низших специалистов, переводчиков, жандармов, дорогих питательных сред, электроэнергии, пара, кормов для животных, помещений для содержания животных, складов для кормов, работников для складов, продовольствия для работников и т.д. и т.п. Только на этапах культивирования и хранения бактерий, необходимых для снаряжения «дешевого, но мощного оружия бедных», в отряде было задействовано более тысячи человек». Природа посмеялась над людоедской вседозволенностью Сиро Исии и его «высоковирулентными штаммами».
Японцам не удалось добиться больших успехов в стабилизации свойств наработанной бактериальной массы и получения специальных рецептур для снаряжения боеприпасов. В 1944 г. ими были освоены простые технологии лиофильного высушивания бактерий. Японцы хранили их в сухом виде, и разводили перед применением специальной жидкостью. Однако возбудитель чумы после лиофильного высушивания снижал на порядки вирулентность. Но это еще не было главным препятствием, с которым столкнулись японские разработчики «мощного оружия бедных».
Сиро Исии относился к тем ученым, которые «сидят на литературе» и строго обосновывают все свои действия перед начальством не собственными «домыслами», а имеющимися в научной литературе данными. А «литература» начала 1930-х гг. говорила ему то, что распыленные в воздухе бактерии «размножаются и набираются вирулентности», попасть в их «облако» — значит погибнуть. И Исии снова попал в ловушку «общепринятых научных представлений».
В начале нынешнего столетия можно было показывать с трибуны ООН пробирку с каким-то порошком миллиардам людей, и говорить им: «Вот оно, биологическое оружие Саддама!», и миллиарды с этим соглашались, так как глобальное информационное давление исключало любую другую информацию. Но Исии готовился не информационной войне, а к бактериологической. Он понимал, что вести такую войну можно только с помощью специальных боеприпасов и боевые приборов со средствами и системами их доставки к цели. Результаты же полигонных испытаний больше свидетельствовали «о принципиальной возможности создания БО», чем позволяли продемонстрировать командованию эффективные образцы нового оружия. Из-за высокой температуры и давления, возникающих при взрыве боеприпаса, большая часть бактерий погибала, а оставшиеся быстро утрачивали активность. Даже бактерии газовой гангрены и сибирской язвы, сравнительно более устойчивые к температурному воздействию, почти на 70 % погибали при взрывном диспергировании, а такие бактерий как возбудители чумы, погибали при взрыве на 90%. Уже к 1941 г. Исии испытывал явное разочарование по поводу возможности искусственного распространения эпидемий. Тогда же он понял, что ему не скоро удастся вызвать поражение людей распыленными с самолетов бактериями.
Схема китайского города Чанде с обозначением районов, подвергшихся японскому бактериологическому нападению с воздуха 4 ноября 1941 г . Чтобы эффективно применить бактерии для поражения людей, Исии «переделал» выливные авиационные приборы (ВАПы), используемые для «поливки» местности ипритом, в устройства, способные генерировать аэрозоль. Однако какой фракционно-дисперсный состав должен иметь такой аэрозоль, еще предстояло установить в ходе полигонных экспериментов. Надежных методов определения размера диспергируемых частиц не было даже в 1960-х гг. ВАПы ему необходимо было разместить на самолете таким образом, что бы учесть влияние на бактериальный аэрозоль воздушного потока, создаваемого винтом самолета и вихревых шнуров, зависящих от характеристик его крыла. Мощность диспергирующих устройств должна быть достаточной для того, чтобы при данной компоновочной схеме самолета, его скорости, высоте полета, атмосферной турбулентности, влиянии экрана земли, влажности и температуре окружающего воздуха, и еще десятков различных факторов, облако бактериального аэрозоля было достаточно «плотным» для инфицирования людей, попавших в него на очень непродолжительное время. И это все надо было изучить, нужно было время, талантливые люди, математические модели!
Время шло, неудачи следовали одна за другой. Убивать людей тысячами с помощью БО не получалось. Даже в конце войны японцы не понимали, что происходило с бактериальным аэрозолем, создаваемым авиационным диспергирующим устройством. На полигоне близ станции Аньда они расстилали белые полотнища, затем распыляли с самолета водную суспензию из яичных желтков, чтобы выяснить, как будет распределяться по поверхности земли распыляемый материал. Хотя им и удалось подобрать условия диспергирования, при которых капельки такой жидкости обнаруживали на белых полотнищах, но от создания реальных подходов к массовому поражению людей распыленными бактериальными агентами они отдалились еще дальше. Размер оседавших капелек был значительно большим, чем он должен быть у частиц, способных проникать в глубокие отделы легких. Но об этом стало известно только в 1948 г.
Исии вынужден был искать какую-то оболочку либо носитель, способные доставлять возбудитель чумы в организм человека живым и не потерявшим вирулентность. Он остановился на блохах, переносчиках чумы. Человек может заболеть чумой через 8 ч после укуса одной такой блохи. Идея сбрасывания бомб, начиненных чумными блохами, формально-логически выглядела безукоризненной, но практически ее было трудно воплотить в жизнь. Чтобы самолет с бомбами не смогла сбить зенитная артиллерия противника, необходимо поднять потолок действия бомбардировщиков, но тогда блохи погибали от недостатка кислорода. Погибали они и от высокой температуры, развивающейся при взрыве бомбы.
Керамические бомбы «системы Удзи». Обнаружены в руинах отряда № 731.
Для решения первой задачи Исии сконструировал прибор, подкачивающий кислород в бомбу во время полета самолета. Для решения второй — заменил металлические корпуса бомб на керамические. Насекомые после взрыва оставались, как он полагал, невредимыми. Так появились керамические бомбы «системы Удзи», взрывающиеся с помощью запального шнура. Бомбы этого типа имели два размера: на 2 и 4 кг. Небольшие количества взрывчатого вещества размещали снаружи бомбы в специальных желобках в оболочке. Оболочки таких бомб обладали способностью разрываться на осколки менее 1 см2 с широкой площадью распространения насекомых. Каждая бомба снаряжалась 30 тыс. блох, зараженных чумой.
А сами блохи? Их то, оказывается, устраивало далеко не все в замыслах Исии. Для снаряжения бомб требовались не просто блохи, а блохи определенного вида, нападающие на людей, а не на собак, и инфицированные возбудителем чумы. Добиться последнего Исии было очень сложно. В природе блохи заражаются только от грызунов, погибающих от чумного сепсиса. Не каждый заболевший чумой грызун доживает до сепсиса. Даже насосавшись зараженной крови на таком грызуне или на больном чумой человеке, блоха не сразу приобретает способность заражать людей. Чумные бактерии должны размножиться в ее пищеварительном тракте. Тогда они закупоривают просвет преджелудка блохи. Возникает так называемый «чумной блок». «Блокированная» блоха испытывает голод и пытается сосать кровь хозяина, предварительно срыгнув ему в кровь содержимое преджелудка. Но процесс «блокирования» блох не имеет четких временных рамок, а зависит от температуры окружающей среды, влажности воздуха, и частоты повторного питания. Поэтому он образуется в разные сроки: от 3 до 200 суток.
Китано Масадзо
С 1939 г. и до лета 1945 г., то есть почти до самого окончания войны, на полигоне близ станции Аньда проводились многочисленные эксперименты по применению керамических бомб, начиненных блохами Pulex irritans. Но после каждого шага, сделанного в направлении создания БО, оно отдалялось от своих разработчиков минимум на два. Так генерал-майор медицинской службы Китано Масадзо, сменивший Исию в 1942 г., просто не мог поверить в то, что метод распространения чумных блох, вознесенный Исией на вершину бактериологической войны, в его, Китано, руках не работает. Массы блох, зараженные чумой и сброшенные на китайском фронте в районе южнее Шанхая, вызвали небольшие вспышки чумы, но не эпидемии, как он рассчитывал. Японцы повторяли эксперименты по диссеминации блох, меняя их условия почти до самого конца войны, но ясности в том, что с ними происходит после подрыва бомбы, не было.
К 1945 г. зашли в тупик и эксперименты по заражению людей «бактериальным туманом». «Бревна» не заболевали чумой даже тогда, когда их помещали в облако из капелек чумной культуры. Зато продолжали гибнуть сотрудники отряда. Всего в отряде от внутрилабораторных заражений и противодействия противника во время применения БО или совершения бактериологических диверсий, погибло не менее 300 сотрудников.
К началу войны с СССР отряд оказался не готов. Когда 9 августа 1945 г., т. е. после начала войны с СССР, Исии потребовал от Оноуэ Масано (начальник муданьцзянского филиала «отряда № 731») доставить в штаб отряда всех имеющихся блох, тот смог набрать только 25 г этих насекомых. Командующий Квантунской армией Ямада уже в первые сутки войны потерял контроль над обстановкой на фронтах и ни о каком массированном применении БО не помышлял. Исии предложено было действовать «по собственному усмотрению», а проще говоря «замести следы» и бежать.
Для советской разведки местонахождения отряда и его деятельность не были секретом еще с момента его организации. В ночь с 9 на 10 августа советские самолеты сбрасывали осветительные бомбы в районе дислокации отряда. На следующую ночь в окрестностях между Харбином и «отрядом № 731» был сброшен советский парашютный десант, но японцы его уничтожили применив танки. 9 августа японцы убили подопытных людей. Утром 10 августа взорвали блок «Ро», однако уйти всем им не удалось. Более тысячи сотрудников отряда, в их числе 4 генерала, были пленены советскими войсками, 12 наиболее одиозных разработчиков БО, включая Ямаду, командующего Квантунской армией, в 1948 г. судили в Хабаровске за военные преступления и приговорили к различным срокам заключения в исправительно-трудовом лагере; 1002 сотрудника отряда переданы КНР.
Камни не исполняют желаний. Их исполняем мы сами, четко следуя однажды выбранному пути. - майор Кальтер - Свинцовый закат
Исия с семьей в 1938 г . Слева направо братья: Такэо, Мицуо и Сиро
Исии и Китано попав в плен к американцам, не стали отрицать свою причастность к разработке БО и поделились с новыми хозяевами всем тем опытом, который накопили в результате своих экспериментов на людях. Это спасло их от Токийского трибунала и виселицы. А американцам их знания и опыт пригодились во время войны на Корейском полуострове.
После войны официальные источники США и влиятельные газеты представляли материалы судебного процесса в Хабаровске как фальшивку. Такая позиция была общей для официальных лиц и СМИ на Западе до начала 1980-х гг., пока на основания «Закона о свободе информации» в США не были рассекречены почти 8000 страниц совершенно секретных документов, имеющих отношение к БО Японии. Окончательно информационная блокада на сведения о бактериологической войне Японии против СССР и о преступления, совершенных сотрудниками «отряда № 731» в Китае, была прорвана только 1985 г. показом сначала в Великобритании, а затем в других западных странах передачи «Отряд 731 — знал ли император?».
На центральном кладбище Токио установлен памятник сотрудникам отряда № 731, погибшим при работе с опасными микроорганизмами.
После смерти Исии в 1958 г. его могила стала объектом поклонения для его бывших подчиненных. На центральном кладбище Токио установлен памятник сотрудникам «отряда № 731», погибшим при работе с опасными микроорганизмами. Японское правительство не раскрыло никаких документов по работам в области БО, за исключением документа в три страницы, выпущенного в 1982 г., где указана численность персонала «отряда № 731» на январь 1945 г. и приведены несколько общих фраз о «исключительности военного времени». Среди японских политиков до сих пор не нашлось желающих каяться за преступления, совершенные сотрудниками отряда. Даже Женевский протокол 1925 г. о неприменении БО первыми Япония подписала только в 1970 г.
Автор: Михаил Васильевич Супотницкий. Об авторе : Михаил Васильевич Супотницкий - кандидат биологических наук.
Камни не исполняют желаний. Их исполняем мы сами, четко следуя однажды выбранному пути. - майор Кальтер - Свинцовый закат
"…Исии сказал мне, что после всех проведенных под его руководством исследований он пришел к выводу, что умышленное распространение эпидемии — не такая легкая вещь, как кажется некоторым людям или как ранее он считал сам. В природе естественное распространение эпидемии происходит очень легко, но искусственное распространение эпидемии встречает целый ряд препятствий, которые приходится преодолевать иногда с большим трудом. Успех подобных предприятий зависит, по его мнению, от индивидуальной подверженности людей различным инфекционным болезням, и он решил заняться изучением этой проблемы".
Из материалов допроса Кадзицука Рюди, 23.10.1949 г., Хабаровск.
Сегодня биологическое оружие (БО) вошло в моду у вождей стран "третьего мира" и у террористов. Его активно рекламируют различного рода эксперты, почему-то упорно обзывающие возбудитель сибирской язвы "вирусом", а геморрагическую лихорадку геморройной: они толкаются у кормушек различных фондов и наперебой твердят о БО, то как об "атомной бомбе бедных", то считают ложками количество ботулинического токсина, которым можно отравить человечество. Но так ли это в действительности? Могут ли страна или террористическое сообщество, не обладающие серьезным военным потенциалом, бросить реальный вызов сверхдержаве с помощью БО? В получении ответов на этот вопрос нам поможет способность истории делать зигзаги. Сегодня уже мало кто знает, что именно СССР в 1940 гг. первым попал в подобную ситуацию и сумел выдержать реальную биологическую войну, не прибегая к БО.
Начало
В 1930 гг. идея использования опасных возбудителей инфекционных болезней для массового поражения людей буквально "носилась в воздухе". Этому, с одной стороны, способствовало развитие технических возможностей для осуществления массированных биологических атак на города противника с помощью авиации. С другой, успехи бактериологии и эпидемиологии привели к появлению иллюзии "полного знания" биологии возбудителей инфекционных болезней и причин развития эпидемий. Как и сегодня, в те годы общераспространенным было мнение, что БО самое дешевое и самое эффективное оружие массового поражения. И на первый взгляд казалось, что это тому имелись веские исторические подтверждения. Чудовищная эпидемия легочной чумы в Маньчжурии в 1910-11 гг. (не менее 100 тыс. погибших) вроде бы свидетельствовала о том, что воздушная передача чумной палочки при контактах между людьми может привести к распространению эпидемии на огромные территории и привести к вымиранию целых городов. Не вызывала тогда никаких сомнений и идея диверсионного распространения возбудителей опасных болезней.
Востребуемые идеи, особенно если они формально-логически безукоризненны, не могут долго "бродить" бесхозно. В начале 30-х гг. японский полковник и бактериолог Сиро Исии доложил начальнику управления по военным делам военного министерства генерал-майору Нагате о результатах своей поездки по лучшим бактериологическим лабораториям мира. Он сказал, что в Европе, и особенно в Германии, предпринимаются попытки по созданию БО, и при этом подчеркнул, что, "если Япония срочно не начнет фундаментальные исследования в этом направлении, она может опоздать на поезд". Исии также утверждал, что поскольку Япония, страна бедная природными ресурсами — то, чтобы уравнять шансы в войне с индустриально развитыми странами, ей необходимо дешевое, но мощное оружие.
В 1932 г. в Бэйиньхэ, на юго-востоке Харбина, начинается строительство "Главной базы Управления по водоснабжению и профилактике частей Квантунской армии". Здесь же с 1933 г. размещалась специальная тюрьма для "бревен" (так японцы называли людей, предназначенных для экспериментов). В 1938 г. район близ поселка Пинфань, удаленного от центра Харбина к югу приблизительно на 20 километров, был объявлен особой военной зоной Квантунской армии. На строительство военно-бактериологического комплекса ушло чуть более года (с 1941 г. он назывался отрядом № 731). Это было громадное военное сооружение, окруженное рвом и забором с колючей проволокой, по которой был пропущен ток высокого напряжения.
В центре комплекса находился так называемый блок "ро". В нем располагались мощности по производству бактерий и проводились исследования их смертельного действия на людях и животных. В центре блока "ро" располагалось двухэтажное бетонное сооружение (7-й корпус). Внутри оно было пронизано коридорами, куда выходили двери камер для заключенных. В каждой двери имелось смотровое окошко. В каждую камеру протянут специальный воздуховод для подачи, в случае такой необходимости, и отравляющих веществ (система воздуховодов использована по назначению в марте 1945 г. при подавлении бунта русских заключенных). Начальником отряда с 1936 по 1942 гг. и с марта 1945 г. до конца войны был генерал-лейтенант Сиро Исии; в период с 1942 по февраль 1945 г. отрядом руководил генерал-майор Масадзи Китано.
Отряд № 731 имел 4 филиала, расположенных вдоль советско-маньчжурской границы, и один полигон для испытаний БО. Филиалы дислоцировались в Хайларе, Линькоу, Суньу и Муданьцзяне, а испытательный полигон-аэродром находился на станции Аньда. Кроме того, в Дальнем (Далянь) располагался научно-исследовательский центр санитарной службы Южно-Маньчжурской железной дороги, которым руководил ученый-специалист Андо в чине генерала. Этот центр подчинялся непосредственно Квантунской армии и работал в тесном контакте с отрядом № 731, изготовляя чумную вакцину и проводя эксперименты по массовой иммунизации китайского населения различными типами чумных вакцин. Фактически это тоже был его филиал. Его специалисты не бежали в Японию в августе 1945 г., а вполне легально находились в Маньчжурии после войны, и даже наблюдали в 1947 г. за действиями советских военных бактериологов из НИИ эпидемиологии и гигиены МО СССР (НИИЭГ, Киров), исследовавших эффективность стрептомицина при лечении легочной чумы.
Ветеринарная служба японской армии имела в районе местечка Могатон, в 10 км южнее города Чанчунь, свое подразделение аналогичного назначения, зашифрованное как отряд № 100 (начальник отряда — генерал-майор ветеринарной службы Вакамацу). Он также имел сеть своих филиалов. После завершения в 1939 г. строительства первой очереди лабораторных сооружений в отряде научно-исследовательской работой по подготовке и ведению бактериологической войны было занято более 2600 человек. Значительную часть их составляли научно-исследовательские работники и ученые, присланные с медицинских факультетов высших учебных заведений, из медицинских институтов и гражданских научно- исследовательских учреждений Японии. Их официальный статус — "вольнонаемные японской армии" и "ученые-специалисты". Опасаясь, что тайна специальной тюрьмы может просочиться наружу, Исии укомплектовал ее своими родственниками и свойственниками.
Тюремными помещениями ведала спецгруппа. Ею руководил Такэо — старший брат начальника отряда Исии. От места расположения отряда № 731 до станции Аньда было около 120 километров. На полигоне были врыты в землю железные столбы на расстоянии 5-10 метров один от другого. К ним привязывали людей, тела которых в зависимости от условий эксперимента полностью защищались одеялами и щитами. Для совершенствования бактериологи- ческих боеприпасов и определения их эффективности бомбы взрывали под разными углами к земле и на разной высоте. Это давало возможность получить точные данные о зависимости между точкой взрыва бомбы и районом бактериального заражения. Как проводились эксперименты по заражению "бревен" чумой, рассказал 25 декабря 1949 г. в Хабаровске трибуналу Приморского военного округа подсудимый Кавасима.
"Вопрос. Кроме опытов в лабораторных условиях, производились ли в отряде другие опыты над живыми людьми?
Ответ. Да, производились в полевых условиях.
Вопрос. Где производились эти опыты?
Ответ. На специальном полигоне, имевшемся на ст. Аньда.
Вопрос. Расскажите всё, что вам известно об этих опытах.
Ответ. Это было вскоре после моего назначения для работы в 731-й отряд, т.е. летом 1941 года, когда на ст. Аньда производились эксперименты по применению фарфоровых бомб "системы Исии", начинённых чумными блохами.
Вопрос. Продолжайте свои показания.
Ответ. Место, использовавшееся для опытов, тщательно охранялось и проход через него запрещался. Вокруг него стояли специальные посты, которые охраняли это место, чтобы никто посторонний не мог пройти туда. Подопытные люди, использовавшиеся для этих экспериментов, в количестве 15 человек были доставлены из внутренней тюрьмы отряда и привязаны на территории, где производился опыт, к специально врытым в землю столбам. Для того чтобы самолёты могли легче ориентироваться, легче заметить полигон, на полигоне были вывешены флажки и пущен дым. Со ст. Пинфань прилетел специальный самолёт. Он пролетел над расположением полигона, и когда находился над полигоном, сбросил около двух десятков бомб, которые, не долетев до земли от 100 до 200 метров, разорвались, и из них выпали чумные блохи, которыми были начинены бомбы. Эти чумные блохи распространились по всей территории. После того как бомбометание было произведено, выждали значительный промежуток времени, для того чтобы блохи могли распространиться и заразить подопытных людей. Потом этих людей дезинфицировали и на самолёте привезли на ст. Пинфань во внутреннюю тюрьму, где над ними было установлено наблюдение, чтобы выяснить: заражены ли эти люди чумой. О результатах этих экспериментов должен сказать следующее: мне известно со слов ответственного руководителя опытов полковника Оота, что эксперимент не имел хороших результатов, что было вызвано высокой температурой — большой жарой, отчего активность блох была очень слабой. Вот всё, что я могу сказать об этом эксперименте.
Вопрос. Кто составлял приказ об этом эксперименте?
Ответ. Приказ об этом составил начальник 2-го отдела. Я как начальник общего отдела, т. е. секретариата отряда, ознакомился с этим приказом и представил его начальнику отряда на утверждение. Начальник отряда утвердил приказ.
Вопрос. Какие бактерии испытывались наиболее часто в условиях полигона?
Ответ. Бактерии чумы".
Однако почему же отряд № 731 располагался так близко к советской границе? Дело тут в следующем. В те годы не существовало технологий, позволяющих длительно накапливать и сохранять агенты БО, поэтому японские военные были вынуждены приближать их производственную базу к местам предполагаемого применения.
Однако расположению отряда № 731 именно в Маньчжурии способствовало еще одно весьма существенное обстоятельство, о котором также рассказал подсудимый Кавасима во время судебного заседания в Хабаровске 25 декабря 1949 г.
"Вопрос. Вследствие каких причин подготовка бактериологической войны велась в Маньчжурии, а не в Японии?
Ответ. Маньчжурия является страной, сопредельной с Советским Союзом, и в случае начала войны оттуда легче и удобнее всего использовать бактериологические средства. Кроме того, Маньчжурия очень удобна для экспериментов по изучению средств бактериологической войны.
Вопрос. В чём, собственно, заключалось это "удобство" для проведения экспериментов в Маньчжурии?
Ответ. Маньчжурия являлась очень удобной потому, что там было достаточно подопытного материала.
Вопрос. Что значит "подопытного материала"? Людей, которые доставлялись в отряд для опытов?
Ответ. Именно так".
В отряде № 100 для экспериментов тоже использовали заключенных. Вот показания подсудимого Митомо 27 декабря 1949 г. на заседании трибунала в Хабаровске:
Вопрос. Где содержались подопытные люди в отряде № 100?
Ответ. Эти люди содержались в изоляторе при караульном помещении отряда.
Вопрос. Кому персонально был подчинен этот изолятор?
Ответ. Он подчинялся начальнику канцелярии общего отдела отряда.
Вопрос. Расскажите всё, что вам известно относительно опытов над живыми людьми, которые производились в отряде № 100.
Ответ. Эксперименты над живыми людьми проводились в августе-сентябре месяцах 1944 года. Содержанием этих экспериментов было незаметно от подопытных лиц давать им снотворные средства и яды. Подопытных людей было семь-восемь человек, русских и китайцев. В числе медикаментов, использованных на опытах, были корейский вьюнок, героин и зёрна касторника. Эти яды примешивались к пище. За две недели каждому подопытному такая пища с ядом давалась пять или шесть раз. В суп примешивался главным образом корейский вьюнок, в кашу, кажется, героин, в табак примешивался героин и бактал. Подопытные, которым подавался суп с корейским вьюнком, через 30 минут или через час засыпали на пять часов. Все подопытные через две недели ослабевали после проводимых над ними опытов, и использовать их больше было нельзя.
Вопрос. Что тогда делали с ними?
Ответ. С целью конспирации все эти подопытные умерщвлялись.
Вопрос. Каким путём?
Ответ. Один подопытный русский по приказу научного сотрудника Мацуи был умерщвлён путём введения ему одной десятой грамма цианистого калия.
Вопрос. Кто его умертвил?
Ответ. Я ввёл ему цианистый калий.
Вопрос. Что вы сделали с трупом этого русского, которого вы умертвили?
Ответ. Я анатомировал труп на скотомогильнике в отряде.
Вопрос. Что вы сделали потом с этим трупом? Ответ. Зарыл этот труп. Вопрос. Где была вырыта яма?
Ответ. На скотомогильнике на задах отряда.
Вопрос. Там же, где хоронились туши скота?
Ответ. Место одно и то же, но ямы другие. (В зале движение, гул возмущения)
Вопрос. Расскажите, каким способом был убит вами этот человек, как вы осуществили это убийство?
Ответ. Для введения этому подопытному человеку цианистого калия у него, по указанию Мацуи, был вызван понос, это и послужило предлогом для введения цианистого калия.
Вопрос. Это значит, что вы обманули этого человека? Говоря ему, что вы сделаете ему укол с целью лечения, вы в действительности ввели цианистый калий, это было так?
Ответ. Правильно. Вопрос. Это был единственный человек, убитый вами, или вы убивали и других людей?
Ответ. Один подопытный китаец съел кашу с ядом, который мной был примешан, после чего он умер, пробыв несколько часов в невменяемом состоянии.
Вопрос. Какой яд был подмешан к каше?
Ответ. Один грамм героина.
Вопрос. Вы знали, что подмешиваете в кашу смертельную дозу яда?
Ответ. Знал.
Вопрос. Значит, это было убийство, совершенное вами вполне сознательно?
Ответ. Правильно.
Вопрос. Где был похоронен труп этого человека, убитого вами?
Ответ. Там же, где и русский.
Вопрос. То есть на скотомогильнике?
Ответ. Да.
Вопрос. Вам известны другие случаи убийства подопытных людей?
Ответ. Два русских подопытных и один китаец жандармерией были расстреляны на том же месте.
Вопрос. То есть эти люди были расстреляны прямо на скотомогильнике?
Ответ. Да.
Вопрос. За что они были убиты жандармами?
Ответ. Я думаю, для того, чтобы сохранить тайну".
Отряд № 100 имел секретное скотоводческое хозяйство. Оно находилось недалеко от советско-маньчжурской границы, километрах в 80 северо-западнее города Хайлара. Стадо насчитывало 500 голов овец, 100 голов коров и лошадей. Цель, с которой в отряде № 100 содержали скот, была следующей: "В случае начала войны между Японией и СССР советские войска, вторгнувшись в Северо-Хинганскую провинцию, непременно угонят из нее в качестве трофея весь скот. Японские войска, отступая, выпустят на волю лошадей и овец, которых заразят сапом. Через неделю или две в местах скопления скота вспыхнет эпизоотия...". По крайней мере, так они предполагали.
Камни не исполняют желаний. Их исполняем мы сами, четко следуя однажды выбранному пути. - майор Кальтер - Свинцовый закат
Исии с самого начала своих исследований остановился на бактериях чумы как "мощном оружии" для ведения бактериологической войны. Во время своей поездки по Европе он узнал, что в сознании правящих кругов европейских стран из поколения в поколение, как осложнение после тяжелой болезни, передается ужас, связанный с эпидемиями чумы средних веков.
Страх перед чумой, как перед небесной карой, и заставил в начале 30-х годов европейские страны исключить бактерии чумы из списка возможных агентов бактериологического оружия. Исии решил, поскольку именно бактерии чумы не являются объектом исследований в Европе, то европейцы в принципе не могут иметь надежные средства защиты от нападения с использованием данного биологического поражающего агента.
К концу войны в отряде № 731 уже производился штамм возбудителя чумы, в 60 раз превосходящий по вирулентности исходный. Трудно даже представить, сколько "бревен" сгорело в топке этих дьявольских экспериментов.
Для поражения противника японцы сначала применяли бактериальные агенты в виде бульонных культур, или суспензии бактерий, смытых с поверхности плотной питательной среды. Однако даже приготовленные таким образом бактерии, оказалось, практически невозможно использовать в целях биологической войны. Гибель бактерий чумы в процессе хранения и рассеивания, а также невозможность применения способа распространения бактерий в виде мельчайших капелек (аэрозоля) в условиях противодействия ПВО противника вынудили Исии искать какую-то оболочку либо носитель, способные доставлять возбудитель чумы в организм человека живым и не потерявшим вирулентность. В конечном итоге своих поисков он остановился на блохах.
К 1940 г. в отряде было разработано и испытано в полевых условиях девять типов авиабомб, предназначенных для рассеивания бактерий. Основной среди них стала керамическая бомба, взрывающаяся с помощью запального шнура. С 1939 г. и до лета 1945 г., то есть почти до самого окончания войны, на полигоне близ станции Аньда проводились многочисленные эксперименты по применению керамических бомб, начиненных чумными блохами.
Один из бывших служащих отряда рассказал следующую подробность: "Не всегда рассеивали зараженных блох. Это было опасно для находившихся на станции Аньда служащих отряда. Поэтому некоторые опыты проводились с условно зараженными блохами... Для того чтобы насекомые добрались до "бревен" и начали сосать их кровь, требовалось четыре-пять часов. "Бревна", видя, как несметное количество блох сначала впивается им в ноги, а затем распространяется по всему телу, и, думая, что блохи заражены чумой, отчаянно бились и кричали, но поскольку их руки и ноги были привязаны к столбам, они ничего сделать не могли. В каждой бомбе находилось около 30 тысяч блох". Все эти эксперименты фиксировались на кинопленку. Самое же большое недоумение у Исии вызвала неудача опытов по распылению бактерий в виде "дождевого облака".
Пытаясь инфицировать подопытных людей с его помощью, специалисты отряда № 731 столкнулись с техническими трудностями, которые они так и не смогли преодолеть. По словам бывшего сотрудника отряда, на полигоне близ станции Аньда они расстилали белые полотнища, затем распыляли с самолета водную суспензию из двадцати тысяч яичных желтков, чтобы выяснить, как будет распределяться по поверхности земли распыляемый материал. Однако метод поражения людей с помощью бактериального аэрозоля остался ими не отработан.
Представление японских военных о роли биологического оружия в войне
Имея большой практический опыт бактериологических диверсий, Исии стремился отказаться от традиционного со времен Первой мировой войны, но малоэффективного способа ведения бактериологической войны, заключавшегося в засылке на территорию противника небольших диверсионных групп. Он считал, что бактериологическое оружие должно играть важную роль в современных стратегических операциях, и убедил в этом японское командование.
Начальник оперативно-стратегического отдела штаба Квантунской армии, допрошенный 7 декабря 1949 г. как свидетель, показал следующее"
Вопрос. Скажите, каким образом предполагалось применение бактериологического оружия Квантунской армией против Советского Союза?
Ответ. Применение бактериологического оружия против Советского Союза должно было быть в соответствии с указаниями Генерального штаба. В оперативные планы применение бактериологического оружия против Советского Союза не включалось, так как применение смертоносных бактерий являлось только одним из видов оружия, предназначенного для осуществления уже имевшихся оперативных планов. Однако эти вопросы обсуждались в соответствующих отделах штаба. Так, лично я по оперативному отделу после соответствующего изучения этого вопроса представил свои соображения о способах применения бактериологического оружия против СССР начальнику штаба Касахара Юкио. Я доложил Касахара о том, что в случае возникновения с Советским Союзом военных действий бактериологическое оружие должно быть применено с помощью авиации. В частности, я доложил Касахара о том, что на случай войны с Советским Союзом бактериологическое оружие должно быть применено в районе городов Ворошилова (Уссурийск), Хабаровска, Благовещенска и Читы, т.е. в тыловых районах Советского Союза. Заражение этих районов должно было производиться путём сбрасывания бактериологических бомб и распыления бактерий с самолётов. Для этой цели должны были быть использованы самолёты авиационных соединений Квантунской армии.
Вопрос. Однако для этой цели должны быть специальные самолёты?
Ответ. Нет, для этой цели могли быть использованы обычные самолёты. Для сбрасывания бактериологических бомб — обычные бомбардировщики, а для распыления бактерий — любые самолёты, так как аппаратура, необходимая для распыления бактерий, была очень несложной, и её можно было приспособить на любой самолёт. Эти свои соображения, как я уже сказал, я высказал начальнику штаба Касахара, и он в общих чертах их одобрил. Все эти мероприятия не включались в оперативный план, но при изучении этих вопросов я исходил из общей обстановки операций, намеченных оперативным планом. Этот доклад Касахара я сделал после полученных указаний военного министерства об увеличении производства бактериологического оружия. Дело в том, что после получения указаний об увеличении производства бактериологического оружия Касахара мне поручил изучить вопрос о возможностях его применения против Советского Союза в случае необходимости. Я этот вопрос изучил и сделал соответствующий доклад Касахара, который, как я уже сказал, одобрил мои соображения.
Вопрос. Какие основные виды бактериологического оружия были приняты на вооружение Квантунской армией?
Ответ. К 1945 году в качестве основных видов бактериологического оружия были утверждены: бактериологическая бомба, способ распыления бактерий с самолётов и наземный способ — диверсии. Я думаю, что эти основные способы были утверждены генеральным штабом Японии.
Вопрос. Какие виды бактериологического оружия были рассмотрены и утверждены главнокомандующим Ямада?
Ответ. В бытность главнокомандующим Ямада им были рассмотрены и затем утверждены два основных способа, которые были как бы окончательно усовершенствованы к этому времени. Я имею в виду бактериологическую бомбу "системы Исии" и способ распыления с самолётов блох, зараженных чумой.
Вопрос. Каким образом предполагалось практическое применение бактериологического оружия?
Ответ. Мне как начальнику оперативно-стратегического отдела штаба Квантунской армии известно, что практическое применение бактериологического оружия должно было осуществляться с помощью специальных кадров, имевшихся в отрядах и их филиалах. Другими словами, в случае необходимости отряды и филиалы должны были выделить соответствующее количество специалистов, в распоряжение которых должны были быть приданы прошедшие специальную подготовку ещё в мирное время солдаты. Эти солдаты в мирное время набирались из различных частей японской армии и направлялись на курсы в отряды № 731 и № 100, где они вместе с санитарным делом проходили специальную подготовку и приобретали необходимые навыки по бактериологии. На эти курсы отбирали наиболее преданных солдат, но техники отбора я не знаю. После окончания курсов, в мирное время, они направлялись либо в филиалы, либо в отряды профилактики и водоснабжения, имевшиеся при частях и соединениях японской армии. В военное время они должны были быть использованы для применения бактериологического оружия.
Бывший главнокомандующий Квантунской армии Ямада Отозоо на допросе 17.11.1949 г. рассказал, каким образом осуществлялась принятие на вооружение японской армии новых средств ведения биологической войны, и кем планировалось их применение: "Для изучения способов применения бактериологического оружия создавались специальные комиссии, в состав которых входили: начальник штаба Квантунской армии, начальник оперативно-стратегического отдела, соответствующий начальник бактериологического отряда № 100 или № 731 и отдельные штаб-офицеры. Председателем этих комиссий был начальник штаба. Командующий Квантунской армией в работе комиссий не участвовал. Решения комиссий по применению бактериологических средств войны представлялись командующему Квантунской армией и после его утверждения докладывались в генеральный штаб Японии. О принятии того или иного способа на вооружение генеральный штаб ставил в известность штаб Квантунской армии, в свою очередь штаб Квантунской армии отдавал соответствующее распоряжение отрядам № 731 и № 100 о массовом производстве необходимых эпидемических бактерий. Обеспечение бактериологических отрядов № 731 и № 100 всем необходимым оборудованием, сырьём и материалами осуществлялось военным министерством Японии в соответствии с требованиями генерального штаба о производстве того или иного вида бактериологического оружия. Применение бактериологического оружия и формирование необходимых частей, предназначенных для практического использования бактериологического оружия, планировались генеральным штабом Японии на основании соответствующей информации штаба Квантунской армии". На другом допросе он признал, что бактериологическое оружие против Советского Союза в случае возникновения военных действий должно быть применено с помощью авиации для заражения тыловых районов и путем проведения диверсионных мероприятий по линии отряда № 100. Ямада также заявил, что если бы военные действия с Советским Союзом не возникли, то бактериологическое оружие могло бы быть применено против США и других западных стран.
Бактериологические диверсии против СССР
Бактериологические диверсии против СССР начались с операций специальных отрядов смертников еще во время первых столкновений японских и советских войск в конце 30-х гг.
Ниже приведена выдержка из материалов допроса подсудимого Ниси Тосихидэ, начальника учебно-просветительного отдела отряда № 731 (отдел занимался подготовкой диверсантов):
"Вопрос. Что ещё вам известно о применении бактериологического оружия?
Ответ. Мне известно о применении отрядом Исии бактериологического оружия во время инцидента у Халкин-Гола. В июле 1944 года я из филиала Суньу был переведен на должность начальника учебного отдела 731-го отряда на ст.Пинфань. Работу я принимал от своего предшественника полковника Санода. В тот же день полковник Санода выехал в Японию. Я вскрыл его сейф и нашел документы, говорившие о применении бактериологического оружия во время Номанганского инцидента, т.е. у реки Халкин-Гол. Тут имелись негативы фотографий того времени, список смертников, принимавших участие в этой операции, и приказ майора Икари. Я помню сейчас, что в отряд смертников входили два офицера, около 20 унтер-офицеров и рядовых. Под этим списком шли подписи, сделанные кровью.
Вопрос. Чья подпись была первой?
Ответ. Начальника отряда Икари. Далее следовал целый ряд детализирующих приказов Икари, а именно: как рассаживаться на автомашины, как использовать банки из-под керосина, затем несколько указаний о том, как возвращаться. Из этих двух документов мне стало понятным, что отряд смертников из 20-30 человек заразил бактериями реку Халха".
В соответствии с планом "Кан-Току-Эн", т.е. планом развертывания Квантунской армии для нападения на СССР (принят летом 1941 г.), отрядами № 731 и № 100 была развернута специальная подготовка офицеров и унтер-офицеров по освоению и применению БО. К этому времени уже были испытаны первые модели бактериологических бомб системы Удзи, разработана и освоена технология получения микроорганизмов в количествах, достаточных для осуществления, как бактериологических диверсий, так и массированных ударов с применением авиации. Наиболее эффективным агентом БО считался возбудитель чумы.
В 1942 г. японцами проведена тщательная разведка пограничных районов СССР именно в целях подготовки к масштабным бактериологическим диверсиям. Обвиняемый Хиразакура Дзенсаку показал на допросе от 6.12.1949 г. следующее: "В июле-августе 1942 года я принял участие в экспедиции в район Трёхречья, называвшейся "летними манёврами". Эта экспедиция имела своей целью исследовать возможности применения бактерий сибирской язвы и сапа в естественных условиях, приближённых к району вероятных военных действий — у границ Советского Союза. Во время этой экспедиции проводились опыты по заражению сапом реки Дербул и водоёмов, а также опыты по заражению сибирской язвой почвы и травяного покрова. Микробы для этой цели вырабатывались в походной лаборатории и испытывались на лошадях, овцах и морских свинках. С июня 1944 года я в группе научных сотрудников отряда № 100 находился в Северо-Хинганской провинции и по приказанию командования Квантунской армии занимался сбором сведений разведывательного характера, а именно: выявлял наличие и количество скота у населения в пограничных с Советским Союзом и Монгольской народной республикой районах, устанавливал состояние этого скота, наличие летних и зимних пастбищ, участков сенокошения, состояние дорог и водоёмов. Эти сведения необходимы были японскому командованию для того, чтобы в случае войны с Советским Союзом произвести массовое заражение скота с целью бактериологических диверсий. Как мне было известно от начальника отряда № 100 генерал-майора Вакамацу, авиация на основании собранных мною сведений будет производить распыление бактерий сапа, сибирской язвы и вируса чумы крупного рогатого скота для заражения скота в пограничных с Советским Союзом и Монголией районах в случае возникновения войны".
Отрядом № 100 по указанию штаба Квантунской армии систематически направлялись на границы СССР бактериологические отряды, производившие на протяжении ряда лет в диверсионных целях заражение пограничных водоемов, в частности рек в районе Трехречья. Диверсии планировалось осуществлять и в зимнее время. Тот же Хиразакура Дзенсаку 6.12.1949 г. на допросе показал следующее: "Признаю себя виновным также и в том, что во время нахождения в Северо-Хинганской провинции я по приказанию генерал-майора Вакамацу закупил скот (10 телят) для использования его в опытах, проводимых ранней весной 1945 года в районе реки Южный Хангол. От участника этих опытов майора Ямагучи мне известно, что во время опытов, именуемых "зимними маневрами", проверялось действие вируса чумы рогатого скота и овечьей оспы в зимних условиях путем их распыления по снегу и по разбросанному по нему корму. Опыты проводились в условиях, в которых должны были осуществляться бактериологические диверсии против Монгольской народной республики, ибо известно, что скот в Монголии в зимнее время питается подножным кормом".
Фактически это была необъявленная бактериологическая война против СССР, которая велась под видом эксперимента. Не исключено, что японская разведка, как и германская ("Дело Тухачевского"), осуществляла подрывные акции внутри СССР, направленные на ликвидацию наиболее значимых для обороноспособности страны лиц.
Загадка гибели профессора Великанова
Гибель И.М.Великанова, бывшего начальника Биотехнического института РККА, каким-то образом связана с развертыванием в Японии программы создания БО. В.И. Великанов, затративший много усилий для восстановления обстоятельств гибели отца, приводит в своей книге ряд фактов, которые приобретают совершенно другой смысл, если их рассматривать в контексте вышеизложенных событий.
Когда в 1934 г. И.М.Великанов в составе делегации Красного Креста прибыл в Японию (он был там с 15 октября по 5 ноября), то в Маньчжурии японцами уже проводились эксперименты по разработке средств биологического нападения и даже осуществлялись опыты над людьми. Военное руководство Японии в те годы рассматривало СССР как потенциального врага, а создаваемое БО предназначалось для ведения войны на его территории.
Естественно японцы знали, какую организацию представляет профессор Великанов, хотя бы по его публикациям в русских, французских и немецких научных журналах. Экстраполируя свои собственные действия на действия потенциального противника, японское военное руководство, видимо, посчитало необходимым оказать Великанову "повышенное внимание", тем самым если не выведать у него какую-то информацию, то хотя бы этим его скомпрометировать и затем устранить как опасного противника. Заметим, что в начале 1930-х гг. Япония не считалась страной, способной создать БО. Такие опасения в Европе тогда вызывала только Германия, особенно в связи с появившимися сообщениями о секретных экспериментах немцев, проводившихся в 1932 г. (т.е. еще до прихода к власти в стране нацистов) по изучению распространения бактериальных аэрозолей в Парижском метро.
Дело И.М.Великанова было только небольшой частью масштабных репрессий, осуществленных Сталиным в рамках ликвидации так называемого "антисоветского военного заговора, подготовлявшего антисоветский вооруженный переворот с целью свержения советской власти". В 1993 г. В.И.Великанов выяснил некоторые подробности, почему третий пункт приговора военной коллегии его отцу гласил: "...Великанов в бытность свою в Японии в 1934 г. был завербован для шпионской и террористической деятельности японской разведкой и эту деятельность проводил вплоть до ареста..." В показаниях члена исполкома Красного Креста Найды содержатся важные подробности повышенного внимания японского командования к И.М.Великанову. В Токио Найда и Великанов жили в одной комнате. Найда сообщил Раковскому (тогда известный советский дипломат), что "...как Великанов не конспирирует, он все же не может скрыть, что он ведет какие-то самостоятельные переговоры с представителями японского правительства, с военными сферами. Военный министр Японии генерал Араки выказывал Великанову особые знаки внимания. Он предложил Великанову сесть рядом с ним во время фотографирования". Араки не стал бы выказывать знаки внимания гражданскому члену делегации Красного Креста. Раковский был арестован 27 января 1936 г. 8 сентября 1937 г. он показал: "Я ехал в одном купе в Москву из Владивостока с Великановым. Я его спросил, чего касались переговоры с Араки? Великанов уклончиво ответил, что он принял задание японского военного министра, связанное с его специальностью, о характере которого он воздержался говорить, в виду его особой секретности" (Х.Г.Раковский осужден на 20 лет).
Правду ли говорил Раковский, или его показания были "привязаны" к какой-то другой информации, сегодня уже не установить. В следственном деле Великанова есть пробел продолжительностью почти три месяца. Однако следствие по каким-то причинам постоянно отрабатывало "японскую версию".
Вот выдержка из самого последнего протокола допроса от 10 марта 1938 г.:
Вопрос. Вы пытаетесь скрыть свою шпионскую деятельность. Сейчас, когда эта сторона ваших преступлений установлена, ваше отрицание следствие может расценивать не иначе как продолжение вашей провокационной шпионской работы.
Ответ. Я продолжаю отрицать обвинение меня в шпионаже.
Вопрос. Помимо тех показаний, ранее вам предъявленных, изобличающих вас в шпионаже, вам предъявляются показания Халепского (бывший министр связи СССР) в части, где он излагает ваш разговор с ним о вашей связи с японскими военными кругами. Имел место такой разговор?
Ответ. Нет. Подобного разговора у меня с Халепским не было. Это я отрицаю.
Вопрос. Вы хотите сказать, что Холепский вас оговаривает?
Ответ. Да, очевидно.
Вопрос. Чем же это объяснить? Разве Халепский с вами имеет личные счеты, в силу которых ему понадобилось вас оговаривать?
Ответ. Не знаю, чем это объяснять. Личных счетов у меня с ним не было никогда.
Вопрос. Разве Халепский не ваш сообщник по предательской деятельности?
Ответ. Нет, о его предательской деятельности мне ничего не известно.
Вопрос. Вам предъявляются показания Халепского, из которых устанавливается, что он является Вашим сообщником по антисоветской деятельности.
Ответ. Я отрицаю показания Халепского, так как они не отвечают действительности. Он моим сообщником никогда не был. Собственноручная подпись — Великанов.
В.И.Великанов обращает внимание и на то, что его мать, З.И.Михайлова, обвинялась во "вредительской и диверсионной деятельности", однако она не была обвинена в связях с французской разведкой, хотя и была в Париже в длительной командировке. И Зоя Ивановна и Иван Михайлович погибли, не признав себя виновными в предъявленных им обвинениях; они не дали показаний ни на других людей, ни друг на друга.
Камни не исполняют желаний. Их исполняем мы сами, четко следуя однажды выбранному пути. - майор Кальтер - Свинцовый закат
Приветствую тебя гость! Что-бы иметь более широкий доступ на сайте и скачивать файлы, советуем вам зарегистрироваться, или войти на сайт как пользователь это займет менее двух минут.Авторизация на сайте
Отряд 731 - Форум о Зоне Отчуждения и о модах игры Stalker
