— Когда немцы захватили в 1940 году в Ле Бурже французскую аэролабораторию, они очень удивились масштабам экспериментов с распылением вирусов — то есть работа у их противников шла полным ходом. В 1942 году гестапо обнаружило в Варшаве лабораторию, в которой польские повстанцы готовили возбудитель сибирской язвы для диверсий против германских войск. Сами немцы избегали нарушать Женевский протокол. Они пользовались приемами Первой мировой войны. Например, они свезли в концлагерь Озаричи на территории Белоруссии гражданских лиц, больных сыпным тифом. Когда советские войска освободили концлагерь, то получили серьезный очаг эпидемии. Немцы даже специально организовывали переход через линию фронта пленных, больных сыпным тифом. Наши союзники, в свою очередь, активно готовились к применению биологического оружия и осуществляли биологические диверсии в отношении видных деятелей Третьего рейха. В 1942 году с помощью ботулинического токсина англичане убили Р. Гейдриха — токсином была пропитана картонная лента, приклеенная к гранате, от осколков которой нацистский чиновник получил, казалось бы, незначительные ранения. В США и Соединенном Королевстве разрабатывались кассетные бактериологические бомбы.
- Что происходило в этот момент в Советском Союзе?
— Про наступательную биологическую программу я не знаю ничего. Но есть основания считать, что советский путь был более сходен с германским, чем с британским, американским или японским. Именно в эти годы военными бактериологами СССР было сделано много выдающихся достижений в области противобиологической защиты, которыми мы пользуемся по сей день. Еще за год до Великой Отечественной у нас была создана живая чумная сухая вакцина, защищающая от ингаляционного инфицирования, — она фактически сводила на нет использование не только чумных блох, но и аэрозолей. В 1942 году в СССР была разработана живая туляремийная вакцина — ее важность объяснялась чрезвычайно низкой инфицирующей дозой возбудителя туляремии. Примерно тогда же была создана живая сибиреязвенная вакцина, разработан ботулинический анатоксин, к 1944 году военные бактериологи освоили производство пенициллина, а сразу после войны — стрептомицина. В СССР средства биологической защиты явно опережали возможности средств биологического поражения противника. Когда в 1945 году началось советское наступление в Маньчжурии, 99,9% личного состава были привиты живой сухой противочумной вакциной. Наши войска проходили по районам, где в это время свирепствовала эпидемия чумы, входили в населенные пункты, пораженные чумой, — и ни один советский солдат чумой не заболел.
- Таким образом, на ход Второй мировой войны биологическое оружие практически не повлияло. Изменилось ли что-то с началом «холодной войны»?
— К ядерному проекту и созданию биологического оружия в США приступили практически одновременно, в 1942 году. Но если в 1945 году ядерные бомбы уже взрывались и убивали людей сотнями тысяч, то разработчикам биологического оружия казалось, что они еще «в начале пути». Простые расчеты показывали, что для ведения биологической войны при стандартном расходе агента надо было производить до 5 тонн бактерий в день, что было невозможно в принципе. После войны финансирование военно-биологических программ сократили в разы. Но тут пришла помощь оттуда, откуда не ждали — от гражданских. В Штатах трудился фтизиатр по фамилии Вэллс. Он ещё до войны начал исследования по изучению механизмов развития туберкулезной инфекции. Особенных успехов у него не было до тех пор, пока он не уменьшил дисперсность частиц аэрозоля. Вэллс пришел к парадоксальному выводу — успешность ингаляционного заражения зависит не от количества бактерий, которое вдохнул человек, а от дисперсности среды, в составе которой они проникли в лёгкие. Оказалось, что инфицируют человека только те частицы, которые проникают в альвеолы, то есть размером 5 микрон и меньше. Для сравнения, Исии смог создать аэрозоль, где самые маленькие частицы имели размер 50 микрон.
- Получается, что у Исии не было никаких шансов. Но теперь дело пошло?
— Дело пошло, да ещё как! Контагионистический период в развитии биологического оружия закончился, начался аэробиологический. Эксперименты по созданию биологического оружия вновь пришлось начать заново. Появилось множество его примитивных разновидностей, эволюционирующих по направлениям, где теоретически был возможен успех. Кто не работал в 1950-е годы по военно-биологическим проблемами, тот многое потерял. Энтузиазм и финансирование были огромными, а применение биологического оружия стало неизбежным.
- И его применили во время войны на Корейском полуострове?
— Применили, но ничего необычного в этом нет. США не ратифицировали на тот момент Женевский протокол 1925 года. А новое оружие надо было испытывать во всем многообразии его вариантов. Его применение на Корейском полуострове и территории Северо-Восточного Китая началось в феврале 1952 года. Использовался опыт японцев, а генерал Исии был у американцев консультантом. Например, у американских военных популярен был так называемый японский способ применения заражённых насекомых. Их сбрасывали на город рано утром, а потом часами самолеты, сменяя друг друга, расстреливали с бреющего полета жителей на его улицах, чтобы загнать их в убежища и дать возможным насекомым расползтись по домам и убежищам. Первая вспышка чумы, находящаяся в причинноследственной связи с внезапным появлением больших масс блох и предшествующими налетами американской авиации, зафиксирована 11 февраля. Были примеры удачного применения биологического оружия, например в районе Бальнамли, где 25 февраля вспыхнула чума и из 600 человек этой деревни 50 заболело бубонной чумой, 36 из них погибло. Но в целом результативность биологической войны оказалось ниже ожидаемой.
- Почему?
— В 1950-е годы авиация могла использовать только гидравлические распылители. Большинство частиц получались крупными: частицы в диапазоне 1–5 микрон составляли менее 5%, максимум приходился на 100 микрон, такой аэрозоль быстро оседал, не проникая в глубокие отделы легких предполагаемых жертв.
Попытки создать сухие рецептуры возбудителей опасных инфекционных болезней также показали только принципиальную возможность их создания. Большинство мельниц не давали частиц размером меньше 40 микрон. Тонкодисперсный порошок оказалось еще труднее сохранить, чем получить. И к тому же наши летчики к июлю месяцу посбивали большую часть американских самолетов, модернизированных для применения биологического оружия.
- И тогда стало известно о применении биологического оружия во время войны на Корейском полуострове?
— Факты ведения биологической войны скрыть невозможно в принципе. Всё началось с обнаружения на снегу, а я напомню, дело было в начале февраля, больших масс замёрзших насекомых — они покрывали овальную площадь различного размера с характерной зоной наибольшей кучности в одном из фокусов эллипса. Обнаруживали неразорвавшиеся бомбы и фрагменты разрушенных бомб и контейнеров; захватывали южнокорейских разведчиков, имевших задание установить случаи массовых эпидемий на территории противника. Интересные показания дали сбитые американские лётчики. Были очевидцы сбрасывания американскими самолётами разных взрывающихся на малой высоте боеприпасов, после чего в большом количестве в этих районах появлялись насекомые.
Применение аэрозолей биологических агентов с самолетов обнаружить очень сложно. Но китайцы столкнулись с другим странным явлением — после пролетов американских самолетов они обнаруживали большое количестве чистых сухих птичьих перьев, медленно рассеивавшихся ветром. Эти перья покрывали землю в форме треугольника. У 5 лиц, участвовавших в их уборке, развилась ингаляционная сибирская язва, и они погибли. В результате бактериологического исследования перьев было обнаружено, что перья контаминированы спорами сибирской язвы. Так дала о себе знать перьевая бомба М115
- Ну а после войны на Корейском полуострове? Разработка биологического оружия велась в немыслимых для Исии масштабах. Что это дало?
— Производительность технологий, использованных Исии для получения микроорганизмов, была очень низка и достигла предела в своем развитии. В конце 1940-х годов начался переход на технологии глубинного выращивания микроорганизмов. Но для этого невозможно было использовать технологии, разработанные прежде. При переходе к крупномасштабному производству бактерий военным ученым необходимо было обеспечить герметизацию зданий, оборудования и коммуникаций, эффективную стерилизацию питательных сред, воздуха. Каждое устройство, систему, технологию, режим, трубопровод, вентиль им пришлось разрабатывать заново, учитывая специфику работы с каждым микроорганизмом и опираясь лишь на фундаментальные науки. Не зря ведь Карл Линней говорил, что Господь оставил мир микроорганизмов для себя. Более однородный аэрозоль научились получать только в начале 1960-х годов благодаря использованию распылителей, работающих на центробежном принципе. Но оптимум их работы — частицы в диапазоне 20–100 микрон, что также не могло удовлетворить военных. Было обнаружено, что увеличение давления в распылителе приводит к возрастанию эффективности распыления; в то же время сами микроорганизмы погибают. Получаемый аэрозоль вел себя непредсказуемо. В американском наставлении по применению химического и биологического оружия, издан-ном в 1962 году, летчику рекомендовалось распылять биоагенты с высоты 30 метров — иначе движение аэрозоля не просчитывалось. Только представьте себе, было ли это возможно. К тому же, в середине 1960-х годов был открыт феномен так называемого «открытого воздуха»: земная атмосфера содержит массу примесей, которые негативно воздействуют на аэрозоль в диапазоне частиц 1–5 микрон… Таким образом, на четвертом десятке лет активнейшей работы по созданию биологического оружия его адепты — множество умных людей! — фактически всё ещё стояли у самых истоков. Изменился и характер боевых действий. Столь удобное для применения биологического оружия концентрирование больших масс войск на узких участках фронта, которое имело место в годы Второй мировой войны и во время войны на Корейском полуострове, ушло в прошлое. Уже в конце войны во Вьетнаме боевые действия приобрели характер воздушно-наземных операций, когда четко обозначенные линии соприкосновения войск сторон отсутствуют, имеются большие промежутки в их оперативном построении. Личный состав, как правило, рассредоточен на большую глубину, укрыт в боевых и специальных машинах, обеспечен средствами противохимической и противобиологической защиты. Все это еще больше подрывало смысл колоссальных расходов по созданию биологического оружия.
- Кто первый пришёл к таким выводам?
— Первыми (после немцев, конечно), кто понял, что такое оружие им не по карману, — это англичане. В конце 50-х годов они стали сокращать наступательные программы по биологическому оружию, а затем их примеру последовали и другие страны. Кончи-лось тем, что в 1972 году страны подписали Конвенцию, запрещающую не только применять, но и разрабатывать и даже хранить биологическое оружие. Много было сказано красивых слов о приверженности миру и прогрессу человечества — но это был ритуал, в это время шла война во Вьетнаме, где целые деревни сжигались напалмом вместе с людьми. Между тем, в США никуда не девались группы заинтересованных лиц, которые не прочь были бы продолжить выколачивать финансирование на свои проекты. Особенно они активизировались с появлением технологий генной инженерии в 1970-х годах. И тогда была осуществлена грандиозная провокация. Американские военно-промышленные круги представили вспышку сибирской язвы 1979 года в Свердловске как «выброс с советского военного объекта». Шла «холодная война», и эта обманка сработала: расходы на американскую военную биологическую программу увеличились в 5 раз. В 1991 году тема «свердловского выброса» была использована вторично — уже для того, чтобы добить остатки советской военно-биологической инфраструктуры, накопившей с 40-х годов громадный опыт в области защиты от биологических угроз. Интерпретация этих событий стала заполняться тупой ложью.
Параллельно в общественное сознание вновь вбрасывается нарочито нелепая идея о биологическом оружии как «мощном оружии бедных», которое якобы можно создать хоть в школьной лаборатории. При этом за биологическое оружие принялись выдавать возбудитель инфекционной болезни, а не боеприпас, что является нонсенсом для специалиста, но позволяет еще сильнее давить на геополитических противников, требуя «мониторинга» любых объектов — от фабрик по производству пальмового масла до президентских дворцов на территории «стран-изгоев». Объектами информационной агрессии стали Россия и Ирак. В результате мир получил войну в Ираке, а мы — полное разрушение военной и гражданской микробиологии в России. Сегодня в нашей стране не производится ни один антибиотик! В лабораториях бывшего «Биопрома» до сих пор американцы «пасутся» сколько хотят и где хотят.
Камни не исполняют желаний. Их исполняем мы сами, четко следуя однажды выбранному пути. - майор Кальтер - Свинцовый закат
- Но разве не существует реальных угроз биодиверсий со стороны стран «третьего» мира? Не оказался ли биотерроризм большей опасностью, нежели применение биологического оружия на поле боя? Разве не рассылался по США порошок со спорами сибирской язвы?
— Биотеррористический акт, совершенный в США в 2001 году, — это знаковое событие, и вот почему. Во-первых, в конвертах был не порошок, а высококачественная рецептура возбудителя сибирской язвы на основе «иммунитетпреодолевающего» штамма Ames. Её единственное предна-значение — снаряжение кассетных боеприпасов. Рецептура включала споры размером в 1,5–3,5 микрона плюс разрыхляющий их наполнитель. При открывании конверта эта смесь разлеталась по помещению, что и произошло в офисе сенатора Т. Дашли. Всего было 22 пораженных, из них по-гибло 5 человек. Во-вторых, штамм Ames устойчив к пенициллинам и цефалоспоринам. Люди, которых начали лечить этими антибиотиками в день обращения к врачу, погибли. Схема лечения сибирской язвы пенициллинами в России общепринята, поэтому представьте, сколько бы погибло людей, если бы такой террористический акт был совершен у нас. Но главное даже не это. Пресловутым "конвертным атакам" предшествовала активная работа над Протоколом, который призван был дополнить Конвенцию 1972 года путем введения института взаимных проверок и инспекционных процедур, в том числе на заморских территориях и в третьих странах. Это была российская инициатива. Американцы же всячески уклонялись от российских предложений и, в конце концов, в июле 2001 года вышли из Протокола. Тогда же российские эксперты выступили с идеей договориться о пороговых количествах рецептур, достаточных для экспериментов по оценке средств защиты, но недостаточных для создания боеприпасов. Но и от этого предложения американцы решительно отказались: ничего, ни миллиграмма! Конверты с «белым порошком» наглядно проиллюстрировали то, что Соединенные Штаты после заключения Конвенции 1972 года создавали себе односторонние преимущества в военной биологии, прикрываясь разговорами о биотерроризме.
- Зачем же американцы вернулись к разработкам биологического оружия, если еще в 70-е годы была доказана его малая эффективность?
— Вы забываете, что прогресс не стоит на месте. С тех пор появились крылатые ракеты, летающие по сложной траектории на малой высоте, наводящиеся по GPS и «учитывающие» направление ветра-безупречное средство доставки. Плюс — рецептуры, разработанные для диверсионных операций и для применения в новых боеприпасах, «пробивающие» защитное действие некоторых вакцин и антибиотиков. И наконец, вести химическую и биологическую войну сегодня довольно безопасно. О ней просто никто не узнает, так как управление информационными ресурсами сосредоточено в нескольких центрах. Как и на кого они «работают», можно было видеть на примере конфликтов в Косово, на Северном Кавказе и в Южной Осетии. С подписанием Конвенции в 1972 году закончилась не история биологического оружия, а только один из этапов истории — аэробиологический. Развитие любого оружия массового поражения заканчивается тогда, когда оно оказывается способным уничтожить всю биосферу. Ядерное и химическое оружие подошли к этому рубежу в 1950-х годах. Развитие биологического оружия еще не начиналось, и от него последует немало весьма неприятных сюрпризов в будущем. Вот только средства биологической защиты России уже не будут опережать средства биологического нападения противника, как это было в СССР.
Источник - supotnitskiy.ru Автор: Михаил Васильевич Супотницкий. Об авторе : Михаил Васильевич Супотницкий - кандидат биологических наук.
Камни не исполняют желаний. Их исполняем мы сами, четко следуя однажды выбранному пути. - майор Кальтер - Свинцовый закат
С тех пор появились крылатые ракеты, летающие по сложной траектории на малой высоте, наводящиеся по GPS и «учитывающие» направление ветра-безупречное средство доставки. Плюс — рецептуры, разработанные для диверсионных операций и для применения в новых боеприпасах, «пробивающие» защитное действие некоторых вакцин и антибиотиков.
Биотеррористический акт, совершенный в США в 2001 году, — это знаковое событие, и вот почему. Во-первых, в конвертах был не порошок, а высококачественная рецептура возбудителя сибирской язвы на основе «иммунитетпреодолевающего» штамма Ames. Её единственное предна-значение — снаряжение кассетных боеприпасов. Рецептура включала споры размером в 1,5–3,5 микрона плюс разрыхляющий их наполнитель. При открывании конверта эта смесь разлеталась по помещению, что и произошло в офисе сенатора Т. Дашли. Всего было 22 пораженных, из них по-гибло 5 человек. Во-вторых, штамм Ames устойчив к пенициллинам и цефалоспоринам. Люди, которых начали лечить этими антибиотиками в день обращения к врачу, погибли. Схема лечения сибирской язвы пенициллинами в России общепринята, поэтому представьте, сколько бы погибло людей, если бы такой террористический акт был совершен у нас.
Вот и коронавирус не лечится обычными антибиотиками.
Приветствую тебя гость! Что-бы иметь более широкий доступ на сайте и скачивать файлы, советуем вам зарегистрироваться, или войти на сайт как пользователь это займет менее двух минут.Авторизация на сайте
Военные лаборатории - Страница 3 - Форум о Зоне Отчуждения и о модах игры Stalker
