Женщины Чернобыля — это одновременно и портретная галерея, и истории от первого лица.
![](/0008/063_rusrep_07.jpg)
Елена Калуженина, 55 лет Официантка на «Таджикистане» (1986–1988 гг.)
О мужчинах-чернобыльцах снято и написано немало, их отваге возданы заслуженные почести. Но мало кто знает, что тогда бок о бок с мужчинами трудились и женщины — поварами, посудомойками, буфетчицами, проводницами, выполняя работу пусть малозаметную, но жизненно необходимую. С помощью своего фотопроекта я хочу рассказать об этих подвижницах, оставшихся в тени летописи: о том, что они так же рисковали здоровьем и получали свои дозы радиации и не менее сильно стремились помочь своим соотечественникам и Родине
Авария на Чернобыльской АЭС, приведшая к одной из самых трагических техногенных катастроф в мировой истории, произошла 26 апреля 1986 года.
Летом того же года ликвидаторы ее последствий все еще продолжали жить в неприспособленных условиях — ютились где попало.
Чтобы решить проблему жилья, было решено использовать речные пассажирские дизель-электроходы из разных точек страны и портов приписки. Под Припятью у села Страхолесье выкопали акваторию, устроили подходные каналы, возвели причальные пирсы и подвели все коммуникации.
А в декабре ту же работу проделали у села Неданчичи для строительства города Славутич. По прибытии на Днепр корпуса судов обшивали древесиной в целях теплоизоляции и защиты от радиации.
В качестве плавучих гостиниц и общежитий для ликвидаторов и строителей использовались 13 судов: «Азербайджан», «Белоруссия», «Грузия», «Карелия», «Киргизия», «Радянський Союз», «Россия», «Таджикистан», «Туркменистан», «Узбекистан», «Чайковский», «Т. Г. Шевченко» и «Эстония». Впоследствии они образовали целый поселок на воде, и их стали называть «Белые теплоходы».
На некоторых из них в то время работали героини этого фотопроекта.
Любовь Деева, 65 лет
Директор ресторана, «Таджикистан» (1987)
![](/0008/deeva.jpg)
Любовь Деева, 65 лет Директор ресторана, «Таджикистан» (1987)
«Я несколько раз отказывалась ехать в Чернобыль, но мне сказали: “Вы обязательно должны помочь Родине”. Поехала… Сотрудников все время не хватало. Я работала за официантку, повара, уборщицу. Нет, мы там не работали — мы пахали! Нашу работу постоянно проверяли СанПиН, пожарные, милиция… Мне как директору было очень сложно. Вообще у женщин был тяжелый труд, без выходных. За несколько дней до отъезда у меня поднялась температура. Хоть и знала, что скоро уеду, но ни физически, ни психологически уже не выдерживала, чувствовала себя очень плохо».
Людмила Лебедева, 59 лет
Официантка, прачка, «Таджикистан» (1987, 1988)
![](/0008/lebedeva.jpg)
Людмила Лебедева, 59 лет Официантка, прачка, «Таджикистан» (1987, 1988)
«Я поехала спонтанно, вслед за подругой, когда теплоходы уже стояли в Неданчичах. Начинала официанткой. Нужно было отработать целый день, вечером вымыть ресторан, а после ужина еще сидеть в баре часов до одиннадцати вечера. Работать было трудно: иногда кормили за раз до 600 человек! Поэтому позже я перешла в прачки.
Нам было запрещено покупать что-либо у местного населения. Однажды я вышла на палубу и увидела на берегу мужчину, а в ведре у него — что-то красное… Клубника! Она была огромная! Мы с девчонками залили ее сметаной, засыпали сахаром и съели. Не помню, задумывались ли мы тогда, что клубника заражена, но настолько уже корабельная пища надоела.
Иногда по утрам, когда был очередной выброс на станции, у меня перехватывало дыхание, начинался кашель. Я там заболела ангиной. Но болеть было нельзя, ведь не было не было «лишнего» человека, который бы тебя заменил. Поэтому приходилось вставать и работать. Здоровье я там, конечно, подорвала.
Однажды я увидела абсолютно лысую собаку. Я очень люблю животных, поэтому на меня это произвело ужасающее впечатление».
Марина Сомченко, 58 лет
Повар, «Таджикистан» (1986–1989)
![](/0008/somchenko.jpg)
Марина Сомченко, 58 лет Повар, «Таджикистан» (1986–1989)
«Повара работали по сменам в 12 часов, без выходных. Работать было очень тяжело. В отпуск поехала первый раз через полгода.
Кормили мы ликвидаторов усиленно. Местную воду пить было нельзя; воду нам привозили и выдавали по две бутылки на руки. А на берегу стояли “Фанта”, “Фиеста”, “Кока-кола” — можно было пить сколько хочешь.
Бочки с соленьями стояли на корме. Но приходилось ходить за ними еще вечером, когда было много народу, чтобы поутру не встречаться с крысами. Они были огромными! Мы предполагали, что из-за радиации.
Как-то замполит сказал: каждый четверг выброс радиации. И действительно, голова болела, порой до рвоты».
Валентина Грошева, 87 лет
Посудомойщица, «Туркменистан» (1986–1989)
![](/0008/064_rusrep_07-15.jpg)
Валентина Грошева, 87 лет Посудомойщица на «Туркменистане» (1986–1989 гг.)
«Подружки меня отговаривали ехать, а я сказала, что мне нет разницы, где умирать. Я начинала работать уборщицей, но не смогла: так было тяжело. Людей тогда не хватало, приходилось работать за двоих. Волосы при проверке дозиметром у меня всегда “горели”.
По приезде домой начались проблемы со здоровьем, были операции. Я ведь была уже немолода, когда поехала в Чернобыль. Привезла оттуда ковер, он до сих пор лежит у меня в зале. Но я не думаю, что мои болезни из-за него, ведь мне и там хватило радиации. Вообще, многие женщины, с которыми я работала там, уже умерли. А были лет на 20 моложе меня…»
![](/0008/064_rusrep_07-16.jpg)
Команда «Туркменистана» до отплытия в Припять. В нижнем ряду: второй справа – капитан Исмухамбетов Николай Николаевич; первый слева – первый штурман Кокарев Владимир Иванович. В верхнем ряду первый слева – электромеханик Шейченко Валентин Дмитриевич
Ирина Арсентьева, 50 лет
Проводница, «Туркменистан» (1986–1989)
![](/0008/065_rusrep_07-15.jpg)
Ирина Арсентьева, 50 лет Проводница на «Туркменистане» (1986–1989 гг.)
«В Чернобыль отправляли на месяц. Мы с подружкой решили поехать, а остались до конца. Приехали уже в село Неданчичи. Работала я на вахте теплохода: проверяла дозиметром строителей. График работы был такой: месяц работаешь, полмесяца отдыхаешь, выходных нет. Но домой во время отдыха я летала нечасто, потому что это тоже было утомительно.
Однажды нам, чернобыльцам, подали грузовой самолет из Волгограда в Борисполь. Сообщили, что пассажирского нет. Кресел, конечно, там не было, только две длинные лавки по бокам. Посередине лежали наши вещи, кто-то сидел прямо на полу рядом с вещами. Летели три с половиной часа, держась друг за друга и за лавочки. Трясло очень сильно».
Надежда Шеина, 56 лет
Повар, «Таджикистан» (1987–1988)
![](/0008/066_rusrep_07-15.jpg)
Надежда Шеина, 56 лет Повар на «Таджикистане» (1987–1988 гг.)
«Когда случилась авария, я работала в Афганистане поваром. Там я переболела брюшным тифом, и меня комиссовали. Вернулась домой, а через несколько месяцев уже поехала работать на теплоход. С Чернобылем связано много негативных воспоминаний. Помню, как я заболела, была высокая температура. Я не могла встать, лежала в каюте несколько дней. Тогда мне не выдали зарплату. Позже получила телеграмму, что погиб мой родной брат… Однако в жизни мне пригодились знания и дисциплина, которые я приобрела, работая на теплоходе.
Несколько раз меня ставили в мясной цех. Это, конечно, мужская работа, а я там трудилась по несколько месяцев. Была такая загруженность, что даже в речке купалась только один раз.
Когда нам сказали, что работа заканчивается, я одной из первых уехала. Так уже хотелось домой, да и здоровье там потеряла. Почти всю жизнь работаю поваром, но ноги болели только в Чернобыле! Я облегчала тяжесть и боль, подкладывая валик из одеяла под ноги, и так спала.
Сейчас я думаю над тем, что мы недообследованы, там не сдавали никаких анализов. Меня удивляет, когда врачи спрашивают о моей дозе радиации: ведь нам ее не писали — только ликвидаторам».
![](/0008/066_rusrep_07-16.jpg)
Выездная торговля для строителей Славутича, зима 1987–1988 гг.
Раиса Бирюкова, 75 лет
Заведующая производством, «Туркменистан» (1986)
![](/0008/067_rusrep_07-15.jpg)
Раиса Бирюкова, 75 лет Заведующая производством на «Туркменистане» (1986 г.)
«Я добиралась до Чернобыля на самом теплоходе. Команды с других теплоходов нас встречали на берегу в Страхолесье как родных, обнимали.
Завтрак для ликвидаторов начинался в 6 утра: так рано уезжали первые автобусы на атомную станцию. Соусы и салаты готовить не разрешали, приходилось придумывать, как обойтись без них. Врачи-пищевики постоянно проводили проверки, в том числе и ночью. Кухню проверяли строго: приготовленная еда не должна была оставаться в конце дня.
Через какое-то время я заболела, меня рвало, но в больницу в Киев ехать отказалась. Написала об этом мужу. И вскоре получаю телефонограмму от него: “Выезжай срочно, иначе повешусь на люстре”. Меня с трудом, но все же отпустили домой, и больше я не вернулась.
Сейчас думаю, что муж меня спас. Еще на теплоходе при проверке дозиметром у меня часто “фонила” голова. И до сих пор, когда я непокрытая под солнцем, кажется, что на голову льют кипяток».
![](/0008/067_rusrep_07-17.jpg)
«Туркменистан» перед отплытием в зону отчуждения. После работы в чернобыльской зоне был продан и, предположительно, затонул в Черном море
Марина Суворова, 54 года
Официантка, «Таджикистан» (1986–1988)
![](/0008/068_rusrep_07-15.jpg)
Марина Суворова, 54 года Официантка на «Таджикистане» (1986–1988 гг.)
«Если кто-то приезжал с ночной вахты, то надо было вставать и накрывать на стол. До сих пор не могу видеть жующих мужчин. После трех месяцев работы я стала вкладывать в обувь капустные листы, чтобы снять отеки.
Однажды я заболела. На “скорой” меня забрали в Чернигов. А один парень звонил мне туда и потом пошутил над командой, сказав, что я умерла в больнице. Накрыли стол, все плачут, меня поминают.
Мы были молодые: работали, шутили, ничего не боялись. Ночью, после смены, катались на водных лыжах, на лодках. Просто старались не замечать усталости».
![](/0008/069_rusrep_07-16.jpg)
«Таджикистан», зима 19871988 гг, Славутич. Через некоторое время после работы в Чернобыле был продан и переименован в «Кремас». Выведен из эксплуатации
Ольга Моисеева, 56 лет
Буфетчица, «Таджикистан» (1986–1988)
![](/0008/069_rusrep_07-15.jpg)
Ольга Моисеева, 56 лет Буфетчица на «Таджикистане» (1986–1988 гг.)
«Когда меня командировали от речпорта, то говорили, что теплоходы идут туда на пару месяцев. В итоге люди работали там три года…
Вставали в 4–5 утра, чтобы накормить первую смену атомщиков. Обеспечение было очень хорошее. Я там первый раз “Кока-колу” попробовала.
Мне было тогда всего 23 года; хотелось жить, любить. И на тот момент было неважно, что мы находимся на зараженной территории.
Мою судьбу Чернобыль изменил: на теплоходе я встретила своего будущего мужа».
Источник - expert.ru
Дополнение - спасибо Владимиру Завьялову, из сообщества Солдаты Чернобыля на Фейсбук текст его....
![](/0008/57486345_10214193383895211_7465328153213272064_n.jpg)
И не только поварами, буфетчицами, посудомойками…, но и непосредственно в производственном процессе – в зоне повышенного радиоактивного загрязнения. Год назад не стало Марселы Завьяловой (Кошурниковой). Выполняла большой комплекс работ по внедрению и эксплуатации системы АСКРО (автоматизированной системы контроля радиационной обстановки). Место работы Припять, Промзона.
Дополнение, от facebook.com/sgadov, авторский текст(не имею привычки изменять текст, который написал автор)...
![](/0008/58379066_2419890448044143_3038676043226415104_n.jpg)
Кирпичникова Наталья Юрьевна
Июль 1987 года. В самом Чернобыле. Опер группа Минздрава СССР. 30 лет. Командирована их 3 Главного Управления Минздрава СССР. Посмотрите на моей страничке в Фэйсбуке. Я повторил Чернобыльки на страничке. Сгадов Александр ВЧ 47049 Кубанский полк Новая Радча. 72 км до станции. Старший лейтенант.Хочу добавить, чтобы вы отобразили в статье по желанию. В 2006 году Наталья пришла в наш Союз Чернобыль, чтобы узнать о возможности получить по Закону квартиру. В связи с распадом СССР они вынуждены были из Средней Азии переехать в Россию. Естественно, бросив жильё и ещё многое многое в том месте, где шла добыча урановой руды. Город Алмалык. Тогда мы и познакомились с Наташей. Которая в то время уже жила одна. Дочери учились в Москве. Сразу скажу, что мне потребовалось 5 лет, чтобы решить квартирный вопрос Наташин. Уже 5 лет( с того времени мы живём вместе) она проживает в великолепном доме на Курортном проспекте в Сочи с отличным видом на Чёрное море. В 2006 году я впервые рассказал Наташе о льготах и о том, что она могла 4 года находиться на льготной пенсии. В дальнейшем я понял, что эта женщина не может просить и требовать. Пришлось эти две функции взять на себя. Наталья-бриллиантовый директор Шведской фирмы Орифлейм. Входит в 10 лучших менеджеров России. С фирмой объехала более 45 стран мира. Ведёт занятия по психологии, читает лекции не только в городе Сочи. У неё онлайн-класс. Хочу добавить:красавица и умница. И желает всем чернобыльцам здоровья и долгих лет. С 2007 года по её настоянию я принимаю добавку Wellness, которая поддерживает моё мужское здоровье и даёт надежду на продолжение этой прекрасной жизни!
|